М. Сушинский: за выходные извозом по деньгам выходило больше, чем за месяц в СКА

Известный в прошлом российский хоккеист, а ныне бизнесмен Максим Сушинский в интервью «БИЗНЕС Online» рассказал об обиде на СКА, завершении карьеры в Швейцарии, игре с молодым Александром Овечкиным и многом другом.

«ГОТОВ БЫЛ ЗАВЕРШИТЬ КАРЬЕРУ В СКА»

– Максим, вы отыграли за СКА более десяти сезонов, были капитаном команды, но в итоге с вами разорвали контракт перед сезоном 2011/12. Была обида на Милоша Ржигу и Алексея Касатонова?

– Обида до сих пор есть. Расстаться можно было раньше и совсем по-другому. Можно было сказать: «Максим, потренируйся, сыграй первый матч, мы тебя проводим и всё». Если бы мне поступило такое предложение, я бы тогда завершил карьеру в родном клубе. А мне об этом сказали на следующий день после свадьбы Максима Афиногенова. А она была за два дня до выхода клуба из отпуска. Меня утром встретили в гостинице и объявили о решении по расторжению контракта. Было не очень приятно и непонятно, с чего это решение приняли именно в этот день. Хотя я знаю, что Ржига потом просил, чтобы ему нашли точно такого же игрока по харизме и характеру, как и я.

– Нашли?

– Нет, конечно!

– Потом был «Салават Юлаев», который отправил вас в свой фарм-клуб «Торос». Это было для вас шоком?

– Не знаю, почему из Уфы меня убрали. Команда плохо играла и надо было что-то менять. Вот нас с Олегом Твердовским и отправили в Нефтекамск. Зато нас очень хорошо приняли в «Торосе». Ребята оживились, им было приятно с нами играть. Я до сих пор помню, как тренер «Тороса» перед игрой зачитывал состав. Он называет разных игроков, а потом своим глазам не верит – Сушинский, Твердовский… Мы все дружно посмеялись. Перед третьей игрой за «Торос» звонок: «Давайте возвращайтесь обратно. Мы расторгаем с вами контракты и выплачиваем вам компенсацию». И тут же нас обоих забрала «Магнитка». Меня сразу поставили в первое звено с Мозякиным и Алексеем Кайгородовым. Там даже речи не было о какой-то сыгранности, так как с этими ребятами можно играть и с закрытыми глазами.

– Почему не остались в Магнитогорске на следующий сезон?

– Геннадий Иванович Величкин после завершения сезона спросил меня: «Ты готов дальше играть?». Я ему ответил: «Нет, спасибо». Семья не хотела никуда двигаться, и я для себя принял решение: либо СКА, либо никто. Дети в то время учились. У жены был свой бизнес, я только открывал свой автосалон, который со временем стал официальным дилером «Мерседес-Бенц» в Санкт-Петербурге.

«В ШВЕЙЦАРИИ СДАЛ КЛУБНЫЙ «ОПЕЛЬ» И АРЕНДОВАЛ «МЕРСЕДЕС»

– Тем не менее, вы завершили карьеру в Швейцарию.

– Совершенно случайно. Мой агент и товарищ позвонил мне и рассказал, что есть такое предложение – поехать в «Фрибур» под плей-офф. Я ему ответил, что мне интересно. Посмотрел информацию о команде. Тогда она шла на первом месте, и я подумал, что, может, как-то до финала доскребёмся. Хотелось всё-таки завершить карьеру на хорошей ноте.

– Как там обстояли дела с зарплатой?

– Я даже не помню, какой у меня был контракт в Швейцарии. По большому счёту, мою зарплату даже не обсуждали. Я приехал к ним за три матча до начала плей-офф. Меня обеспечили жильём и дали машину, которую я сдал на следующий день. В клубе мне выдали «Опель», а я пошел и на свои деньги в аренду взял «Мерседес». Не смог ездить на «Опеле». Максимальная зарплата, насколько я помню, у них на тот момент составляла 200 - 300 тысяч евро за сезон.

– Как вам игралось в одном звене с сыном Вячеслава Быкова – Андреем? Похож ли он игровой манере на своего отца?

– Андрей – очень толковый парень. У него хорошее катание и видение площадки. Было приятно с ним поиграть.

– Как оцените уровень чемпионата Швейцарии?

– Уровень неплохой. Очень много канадцев там играет, хорошие швейцарцы появились. Есть в каждой команде хорошие исполнители. Почти все клубы в Швейцарии следуют канадскому стилю. Не сказал бы, что чемпионат Швейцарии слабее КХЛ. Думаю, что лучшие швейцарские команды могли бы спокойно играть в КХЛ. Может быть, они не смогли бы обыграть наши топовые клубы, но точно играли бы в плей-офф.

– Кстати, что думаете о проекте под названием «Куньлунь»? Правильно делает КХЛ, выходя на китайский рынок?

– Думаю, проект в целом не удался – на игры приходило по 300 зрителей. Но если говорить о самой команде, то для нее он удался.

«КАНАДЕЦ ЗОРИК ХОДИЛ В ШОРТАХ И ДУБЛЁНКЕ»

– У вас по ходу карьеры было множество перелетов на Дальний Восток. Чем занимались – спали, читали или общались?

– Пиво пили (смеётся). Шутка. До игры читать и спать, а после – играть в покер «Техасский холдем».

– Кто были заядлыми покеристами в СКА и «Металлурге»?

– В СКА покеристами были Дарюс Каспарайтис, Максим Афиногенов, я, Сергей Гусев, Юрий Трубачёв, Алексей Петров. Человек восемь всегда нас набиралось. А в Магнитогорске любителем поиграть в покер был, например, Сергей Мозякин.

– Как оцените уровень покера Мозякина?

– Вот с ним мы постоянно боролись за право быть победителем покерного турнира: то он выигрывал полёт, то я.

– А играли на фишки или на деньги?

– Мы играли на деньги. В каких-то клубах у нас был лимит, но в Магнитогорске и Уфе он, например, отсутствовал. А играли мы только на то, что у тебя было в кармане. Если ты в all in пошёл и проиграл, то ты не мог попросить у друга дополнительные средства и доставить.

– С какого времени начали играть в покер?

– Лет десять уже играю. Как только энхаэловцы привезли его в СКА, мы сразу начали играть. Первым привёз покер кто-то из иностранцев. Кстати, Сергей Зубов тоже любил с нами поиграть в покер. У нас все играли в него. Поэтому полёты очень быстро проходили. Бывало уже приземлились и ещё доигрывали партию. Никак не могли выйти из самолёта (улыбается).

– Кого из иностранцев можете назвать самым забавным из тех, с кем поиграли в одной команде?

– К нам в «Авангард» как-то приехал канадец Стивен Зорик, который в Омске при минус 30 шёл в автобус в сланцах на голую ногу (смеётся). И шорты ещё надевал. Зато сверху на нём была дублёнка.

– Валерий Каменский рассказывал, что у него дома в Воскресенске в кладовке хранятся 500 клюшек. У вас случайно нет такой такая страсти к коллекционированию?

– Слушайте, может, Валера топит ими баню? (смеётся). Я клюшки не коллекционирую. Что касается маек, то есть по одной из каждого клуба, в котором я выступал.

«ЗА ДЕНЬ ДО ВЫЛЕТА В США ВЫРЕЗАЛИ АППЕНДИКС»

– Почему ваша карьера в НХЛ получилась такой скоротечной? Всего 30 матчей за «Миннесоту» в сезоне 2000/01.

– Я решил уехать из НХЛ из-за отсутствия игровой практики. Я был игроком сборной и проводил много времени на льду в российском чемпионате. Считаю, что я опоздал. У меня за день до вылета в Америку вырезали аппендикс, поэтому я не смог сразу улететь в США. Я прилетел туда через неделю, и первые двадцать дней вообще ничего не делал: врачи не разрешали.

– Это повлияло на вашу дальнейшую карьеру в НХЛ?

– Не думаю, что это повлияло. Ведь я был готов к сезону, в России готовился к нему. «Авангард» мне разрешил кататься с командой, взял на сборы, за что до сих пор благодарен омскому клубу. Я съездил и в Финляндию на сборы, и в Омске полноценно тренировался с командой. Единственное, я не принимал участие в матчах. Но за то у меня были полноценные тренировки. Поэтому я был готов к сезону и физически, и морально. Пропуск трёх недель из-за аппендицита не повлиял на мой результат в НХЛ.

– Как считаете, могло всё сложиться иначе?

– Да, мог бы досидеть, могли бы меня поменять в другой клуб. Но я такой человек, который не готов чего-то ждать, сидеть прятаться за чьими-то спинами и получать деньги. Мне хотелось играть, и я чувствовал, что могу.

– По поводу возможного возвращения в НХЛ в 2006 году вы сказали: «Варианты были разные, вплоть до «Миннесоты». Но его я даже не рассматривал возвращаться к Жаку Лемеру». Чем вам так не приглянулся Лемер?

– Что касается предложений, то, например, был вариант с «Коламбусом». А если говорить о Лемере, то какой смысл возвращаться к человеку, который тебя не ставит в состав? Поэтому я и не собирался к нему возвращаться.

– Может быть, он на тот момент пересмотрел мнение о вас как об игроке.

– Два раза на одни и те же грабли наступать не хотелось. Тем более, он больше любит франкофонов. Он это и тогда не скрывал. Лемер всегда открыто говорил: «Мои кони – канадские игроки, говорящие по-французски».

– Что вам дал опыт игры в НХЛ?

– В НХЛ у клубов утром тренировка, а совместной работы по атлетизму нет. Готовься сам, как хочешь. В этом плане было очень тяжело перестроиться – у нас же всё под свисток. А там тебе программу дают, и ты должен самостоятельно ее выполнять. Но ничего страшного, перестроился, как-то себя заставил и привык. А так я легко адаптировался к маленьким площадкам. Мне даже наоборот было легче на них играть, так как ворота находились намного ближе. Я люблю подворотную игру, поэтому мне там было легче адаптироваться.

«С ОВЕЧКИНЫМ БЫЛО СЛОЖНЕЕ, ЧЕМ С ДАЦЮКОМ И МАЛКИНЫМ»

– С какими партнёрами вам комфортнее всего игралось на льду?

– Мне комфортно с теми, кто понимает хоккей и думает на площадке. Я всегда найду и отдам ему пас. И наоборот. Мне всегда с партнёрами везло. Например, в сборной я играл много с Пашей Дацюком, Евгением Малкиным, которые пришли в первый год в сборную. И Овечкин играл со мной в свой первый год в сборной. Поэтому все ребята прошли через меня. И они все играют, да как играют! Все первые чемпионаты мира я играл с ними в одном звене.

– С кем из них легче было найти взаимопонимание на площадке?

– И с Пашей было легко, и с Женей. С Сашкой было немножко потяжелее. У Овечкина специфический хоккей: он больше бросает, нежели отдаёт. Тогда он был ещё молодым и вообще практически не отдавал. Конечно, разговаривали. Он не то, что не хотел отдавать, а просто не видел, куда сделать передачу. Он делал, что мог на тот момент. В принципе половину из своих моментов Саша реализовывал.

– Недавно в НХЛ приняли решение не отпускать игроков на Олимпиаду-2018. Как вы к этому относитесь?

– Это же решает не лига, а собственники клубов. Они не хотят терять деньги, поэтому и не отпускают хоккеистов на Игры. Хотя все болельщики хотят посмотреть на Олимпиаде на своих любимых игроков, мастеров, звёзд. Не поддерживаю это решение.

– Овечкин всё равно обещает поехать на Олимпиаду.

– Думаю, Саша настолько близко общается с собственниками клубам, что сможет договориться о том, что пропустит пять матчей в сезоне и съездит на Игры без санкций.

– У Евгения Дадонова и Вадима Шипачёва заканчиваются контракты со СКА. Ходят слухи, что они могут поехать в НХЛ.

– Я не думаю, что они куда-то поедут. В Петербурге очень хорошая команда, созданы отличные условия для игры и есть хорошая зарплата. Поэтому, думаю, Шипачёв и Дадонов не видят никакого смысла сейчас уезжать в НХЛ.

«ПРОЗВИЩЕ СУ-33 СТАЛО БРЕНДОМ»

– Вы были «дядькой» у молодых звёзд. А кто больше всего помог молодому хоккеисту Сушинскому?

– Я всегда буду отмечать своего первого тренера – Александра Балаева. Он дал мне очень многое. Балаев даже сказал мне, куда бросать, и я почему-то всё время бросал туда и забивал голы. Также я бы отметил Бориса Петровича Михайлова. Он дал мне, ещё молодому хоккеисту, мастерство и доверие в команде. А так я многое брал у партнёров, с которыми играл.

– Чем запомнился Михайлов-тренер?

– Он всегда был жёстким тренером, который не давал поблажек и не разрешал делать ничего противозаконного на льду. Любимое его выражение: «Статистика – упрямая вещь». Как бы ты ни играл, посмотри свою статистику. Если ты забил или отдал, то ты молодец. А если ты не забил и не отдал, но говорил, что ты хороший игрок. Он произносил эту фразу.

– В 90-е годы многие российские хоккеисты по ночам подрабатывали извозом.

– Я – не исключение. Любил ездить и до сих пор люблю сидеть за рулём. Поэтому работа извозом была мне не в тягость, а в удовольствие. По деньгам у меня выходило при такой работе, порой, за выходные больше, чем за месяц в СКА. А у меня 100 рублей на тот момент была зарплата в клубе.

– Вы после завершения карьеры успели поработать тренером с командой МХЛ «Серебряные Львы». Что вам дал опыт тренерской карьеры?

– Я бы не сказал, что это какой-то продолжительный опыт тренерской карьеры. Наш клуб просто находился в поиске главного тренера, и руководство приняло решение, что временно я возглавлю «Серебряных Львов», и мы посмотрим как раз за главным тренером, который на тот момент уже находился в штабе команды.

В принципе я опыт получил. Даже два игрока заиграли при мне, их другой тренер хотел выгонять, а у меня они стали забивать. Я увидел в этих ребятах потенциал и начал правильно их использовать. Одного поставил в большинство, а другого переставил в другое звено. После этого все ребята заиграли по-другому, у нас получилось наладить большинство. Мы очень много голов забивали при 5 на 3 и 5 на 4.

– Есть ли ещё желание поработать тренером в будущем?

– Тренером работать я, наверное, уже не смогу. В это надо реально много времени вкладывать. А на руководящие роли в клубах, возможно. Если позовут президентом клуба или генеральным менеджером, я подумаю.

– Как сейчас расписан ваш обычный день?

– В 07:15 подъём, завтрак. Потом в понедельник, среду и пятницу еду в тренажёрный зал перед работой. После этого еду в офис, где нахожусь до шести часов. В понедельник и пятницу ещё хожу на вечерний лёд в «Юбилейный».

– Как и когда родилось ваше прозвище Су-33? Называли ли вас так в команде?

– Да, меня так постоянно называли. А это прозвище дал мне комментатор омского телевидения. Мне сразу понравилось, и все моментально за него зацепились. Оно стало брендом.