Р. Скворцов: после смерти Гимаева хоккейных экспертов судят чересчур жестко!

«Советский спорт» учредил принципиально новую номинацию – «Мастерюга» в память об ушедшем от нас в этом году Сергее Гимаеве.

Конечно, отчасти в этом году этот приз символичен. Ну кому его еще вручить, если не Роману Скворцову, который с Гимаевым работал в студии вместе на протяжении многих лет. И ассоциируется с ним напрямую для миллионов любителей хоккея.

- Для меня лично учреждение такого приза – лучшая память о Сергее Наильевиче, - говорит Скворцов. – И странно, что до сих пор его память не была увековечена подобным образом. Очень здорово, что она появилась! И я понимаю, что для первого приза был важен некий символизм. Отдаю себе отчет в том, что в хоккейном мире есть много людей, которые были достойны этой награды гораздо больше, чем я. Нужно понимать, что Гимаев – национальное достояние. И получить приз связанный с ним, с воспоминанием о нем – огромная честь для меня.

- Кем Гимаев был лично для вас? Другом, коллегой… Или чем-то еще большим?
- Сергей Наильевич был… Да в общем-то и остается старшим товарищем, который раскрыл для меня чудесный мир хоккея, эту удивительную игру. И навсегда заразил любовью к ней. Я ведь благодаря Гимаеву серьезно увлекся хоккеем. И вот уже целый год регулярно катаюсь, учусь и готовлюсь к дебюту в Ночной лиге!

- Это был его совет или личный пример?
- Он столько рассказывал, какая это замечательная игра… Да и просто глядя на него! Ведь человек после тяжелой командировки прямо из самолета прыгал в машину, где уж лежит заготовленный баул с формой и мчится на игру. Ночью переезжает в другой город и на следующий день уже там играет… «Наильич, да как ты так? Зачем? Почему?!» А знаете, что он мне всегда отвечал? «Хоккей дарит мне радость и кайф! Он мне жизнь дарит». Устоять перед этим просто невозможно. Вот так Гимаев меня и заразил.

- Говорят, что начав играть в хоккей и понимать его начинаешь по-другому. Это правда?
- Игра со льда и с трибуны – всегда разная. Встав сам на коньки я это очень отчетливо осознал. И потом… Просто нарядившись в эту «шкуру», пытаясь стать хоккеистом, даже любителем, ты понимаешь – насколько это сложно. Просто кататься на коньках. Насколько тяжело принимать решения на сумасшедшей скорости. Я всю жизнь играл в баскетбол. Там тоже быстро бегают. Но это вовсе не то, когда у тебя в ушах свистит ветер, а на тебя несутся люди. И первая мысль в голове: «Только бы с ними не столкнуться! Только бы свои мозги на льду не оставить!». А хоккеисты в этом режиме существуют много лет. И своими решениями в эти доли секунды заставляют восторгаться миллионы людей у телевизоров. Я всегда с уважением относился к тем, кто что-то делают лучше, чем я. Но теперь хоккеисты для меня – небожители. Настоящие гладиаторы современного спорта.

- Со дня смерти Гимаева прошло уже полгода. Что для вас изменилось за это время?
- Стараюсь поддерживать ребят-экспертов, которые работают с нами. Мы то, комментаторы, ладно. А вот их после ухода Наильича стали мерять какими-то высочайшими мерками, просто по невероятному счету. Люди пишут в Интернете, что «нельзя смотреть хоккей, не тот уровень погружения». Коллегам очень тяжело из-за этого. Они ведь по-честному пытаются заменить Гимаева. И если у них возникают вопросы, я всегда с удовольствием рассказываю – как бы это сделал Наильич…